Спустя два с половиной года после ухода со сцены Надежда вернулась на неё, но уже исполняя оперу. Ей хочется вызывать улыбку на лицах и влюблять в себя с новой силой. На вопрос, кто такая Надя Мейхер, она уверенно отвечает: «Всё».
- Жизнь каждого человека делится на периоды. Сколько их было у вас? Какие события стали для них определяющими?
- (Озадаченно.) Этих периодов было не так уж много, но и не так мало. Первый значимый, пожалуй, - когда окончила девятый класс и решила поступать в ВУЗ. Плюс меня пригласили в народный коллектив при педагогическом колледже в Хмельницком. Мама видела меня переводчиком, а я мечтала танцевать, даже если при этом мне приходилось учиться на педагога. Второй период был связан с сильными проблемами со спиной. Готовилась программа, был плотный график, а я слегла на месяц: из-за травм отказывали ноги. И не успев толком вылечиться, узнала о кастинге в «ВИА Гру», прошла его и стала участницей группы. Так начался третий период. Четвертый – рождение сына. Уход из группы и период некоторого застоя – пятый. Мне было все равно, забудут меня или нет, я хотела отдыхать, веселиться, чувствовать жизнь. Вскоре появилась работа на ТВ и сольное возвращение на сцену – это стало шестым периодом.
- Не секрет, что у многих вы до сих пор ассоциируетесь с «ВИА Грой». Признайтесь: жалели об уходе из группы?
- Нет, не жалела. В течение года мысли о сцене вызывали у меня рвотный рефлекс. А затем частенько подумывала: «Что, если бы я вернулась?» Но понимала, что нет. Это было бы ошибкой. «Против» возвращения было больше, чем «за».
- Кто вам ближе: Надя Грановская или Надежда Мейхер?
- Сейчас, конечно, Надежда Мейхер. Тогда – Грановская. Я совершенно не протестовала против своего псевдонима, видимо, он был мне близок. После ухода решила вернуться к истокам. (Улыбается.) Это пришло само собой.
- Что изменилось в вашей жизни после «ВИА Гры»?
- Ничего особенного. За исключением того, что в моей жизни практически не существует этой группы. Ритм жизни остался таким же. Изменился подход к любому делу – съёмкам, фотосессиям, творчеству. Сейчас я сама себе хозяйка, не загоняю себя, как раньше.
- Какие жизненные «допинги» действуют на вас сильнее всего?
- Собраться и действовать меня может заставить только живой интерес к делу. Ничего больше. В этом я как ребенок. Если же нет особого интереса, то должна быть выгода.
- Вы не раз успешно снимались в новогодних мюзиклах. Думали продолжить актёрскую карьеру?
- Мне очень нравится кино. Были предложения сниматься в сериалах, но я не могу играть «не свои» роли. Если в жизни я не являюсь человеком, идущим по трупам ради достижения цели, то и сыграть такое не получится. Я не знаю, каким по сути является такой персонаж, что для него характерно. Признаться, у меня пока нет чётких кинематографических целей, думаю, поэтому нигде еще не снялась. Хотя очень хочу. Особенно мне нравятся сказки.
- Как часто вам случается петь сейчас?
- Часто. Наконец-то я добилась того, к чему стремилась. Мне хотелось освоить оперу, и в какой-то степени я это сделала. У меня приличный уровень, и я могу исполнять арии вживую.
- Дома поете?
- Нет, не люблю. Когда мама просит, могу спеть, но через большое «не хочу». Недавно копалась в Интернете и нашла несколько колыбельных – если найду время их разучить, буду петь ребенку на сон грядущий.
- В каком стиле будете развивать свое творчество дальше?
- Это будет классическая опера плюс песни. Имеющие отношения к фольклору. Меня тянет на что-то стебное. Исполнять их буду на русском, украинском, немецком, португальском, испанском языках. Правда, португальский нужно будет подучить. В немецкий фолк я влюбилась в Мюнхене, где купила диск с народными песнями: ничего не понимаешь, но звучит так, что смеешься. В общем, мой альбом будет интернациональным. Даже, думаю, это будет два альбома: как-то ведь нужно совместить народное и классику. Надеюсь, осенью они увидят свет.
